О СОЦИАЛИЗАЦИИ ДЕТЕЙ

тот, кто всегда "ладит" со всеми, возможно не сможет дипломатично общаться без потери своей целостности.

Мы хотим, чтобы наши дети были самостоятельными, самомотивированными, самоориентирующимися, обладали самоконтролем, полагались на свои собственные силы и были уверены в себе. Мы так старательно поощряем в детях независимость, что уже
совершенно забыли, что такое детство. Родители жалуются на то, что дети поступают им наперекор и отталкивают их,
но они редко замечают, что дети перестали обращаться к ним за советом, поддержкой и помощью. Их беспокоит то, что
дети не подчиняются их справедливым требованиям, но они, кажется, даже не задумываются о том, что дети больше не
стремятся заслужить их нежность, одобрение и признательность. Они не замечают, что дети теперь обращаются к
ровесникам за поддержкой, пониманием, близостью и чувством принадлежности.

ПРИВЯЗАННОСТЬ УДЕРЖИВАЕТ ДЕТЕЙ РЯДОМ С РОДИТЕЛЯМИ
Наверное, самой очевидной задачей привязанности является удержание ребенка рядом с родителем. Когда ребенок
чувствует потребность в физической близости - а такое характерно, прежде всего, для маленьких детей - привязанность
становится невидимой нитью. Наши отпрыски в этом похожи на другие субъекты привязанности, которым необходимо
видеть своего родителя, слышать его или чувствовать его запах.
Иногда нам кажется, что эта потребность подавляет нас, особенно когда маленький ребенок не дает нам даже в ванную
сходить. Тем не менее, по большей части, программа привязанности обеспечивает нам значительную свободу. Вместо
того чтобы постоянно следить за своим ребенком, мы можем позволить себе идти впереди и доверять его инстинктам
следования за нами. Как мама-медведица со своими медвежатами, мама-кошка с котятами или гусыня с гусятами, мы
можем позволить привязанности удерживать наших малышей рядом с нами, а не держать их на привязи.
Детские инстинкты поддержания близости с нами могут нам мешать или вызывать раздражение. Если мы нуждаемся во
временном расставании, для работы, учебы, интимной жизни, здоровья или сна, действие привязанности тяготит нас. В
нашем обществе все настолько встало с ног на голову, что мы можем начать больше ценить отдаление ребенка от нас,
чем его инстинктивное стремление к близости. К сожалению, мы не можем получить и то, и другое. От родителей, дети
которых недостаточно к ним привязаны, огромных усилий требует даже удержание своих отпрысков в поле зрения. Мы
должны быть благодарны помощи привязанности, которая обеспечивает нам возможность удерживать наших детей
рядом. Если бы нам приходилось делать это самостоятельно, мы бы никогда не справились с огромным количеством
других родительских обязанностей. Нам необходимо научиться воспитывать своих детей в гармонии с этим сценарием,
а не в борьбе с ним.
Если все идет хорошо, стремление к физической близости с родителем постепенно переходит в потребность в
эмоциональной близости и контакте. Неотложная необходимость держать родителя в поле зрения превращается в
потребность знать, где находится родитель. Даже подростки, чья привязанность к родителям сильна, будут спрашивать:
«Где папа?» или «Когда мама придет?» - и будут нервничать, не имея возможности связаться с родителями. Ориентация
на ровесников вмешивается в работу этих инстинктов. Ориентированные на ровесников дети точно так же нуждаются в
близости и контакте, но эта потребность у них направлена друг на друга. В этом случае их будет интересовать
местонахождение наших заместителей. Наше общество создало множество технологий поддержания контакта, начиная
от мобильных телефонов и электронных писем и заканчивая интернет-чатами. Тринадцатилетняя Мелани, зацикленная
на контактах со сверстниками, была полностью поглощена таким времяпрепровождением. Эта неотложная потребность
находиться в постоянном контакте со сверстниками мешала не только семейным планам, но и учебе девочки, развитию
ее способностей, а больше всего - ее пребыванию в творческом уединении, которое

Лимон пишет:
Короче, я что хотела сказать? Что есть родители, которые глупы и будут гнуть со своими детьми ту линию, которую их родители гнули с ними. Линия называется - замаскированный под благо эгоизм, очень удобная, поколениями философски обоснованная штука. Причем, эти родители не обращают внимания на то, что лично они закомплексованы и несчастливы в силу стараний их родителей. Но ведь так сладко эгоистничать, поэтому вечная жизнь их идеям о "самостоятельности" детей.

Лика пишет:

Винни пишет:Т.е. получается, что мое стремление отделиться от родителей и нелюбовь к ним и не желание общения с ними - это их "заслуга", а не мой недостаток? .

Лимон пишет:

Винни пишет:Т.е. получается, что мое стремление отделиться от родителей и нелюбовь к ним и не желание общения с ними - это их "заслуга", а не мой недостаток? .

Это ни их заслуга, ни твой недостаток. Это ТВОЯ тяжелая карма, честно заработанная в прошлых жизнях. Тяжелая карма - это недостаток?  

Лимон пишет:
И не надо все переворачивать, кстати. Когда мы говорим о себе как о родителях и о своих родительских неполноценных методах воспитания, то самое худшее, что можно сделать - это внезапно претвориться ребенком, который нашел ущербность в своих родителях.

Винни пишет: ну я в том смысле, что я не должен чувствовать вину перед ними и всем миром, что я их не любил...

...

Лимон пишет:Чувство вины, как уже сто тыщ раз обсуждалось - это разрушающее чувство.  Попробуй испытывать к ним сострадание.  Представь себе сейчас свою маму, которая прожила всю жизнь без любви сына. Это же её настоящая драма, чтобы не сказать трагедия.

Еще одна крайность - интерпретировать сопротивление ребенка как демонстрацию силы или как борьбу за
всемогущество*. Это заблуждение можно понять: чувствуя недостаток собственной власти, мы проецируем свое
стремление к власти на ребенка. Если я не уверен в себе, пусть ребенок будет уверен; если у меня нет власти, пусть она будет у ребенка; если я не управляю своей жизнью, пусть ребенок управляет своей. Вместо того чтобы взять на себя
ответственность за мою собственную слабость, я считаю своего ребенка борцом за власть. Кому-то даже младенец может
показаться всемогущим: он контролирует ваше расписание, срывает ваши планы, лишает вас сна, задает тон ситуации.
Проблема в том, что когда мы относимся к своим детям как к обладающим силой, мы не видим, как сильно мы им нужны.
Даже если ребенок действительно пытается контролировать нас, он делает так, потому что нуждается в нас, зависит от нас
и старается исправить ситуацию. Если бы он на самом деле обладал силой, ему не нужно было бы добиваться от нас
выполнения его требований.
Некоторые родители уходят в оборону, столкнувшись с ребенком, которого они воспринимают как требовательного, и
пытаются защититься от него. Взрослые реагируют на давление точно так же, как это делают дети - уклоняясь, упираясь,
возражая и сопротивляясь. Наш собственный инстинкт противления пробуждается и вынуждает нас бороться с нашими
собственными детьми, и это больше битва противлений, чем битва воли. Печально то, что ребенок в этом случае теряет
родителя, в котором он отчаянно нуждается. Наше сопротивление только усиливает требовательность ребенка и подрывает
отношения привязанности - нашу последнюю надежду, самое главное для нас.

Кому-то даже младенец может
показаться всемогущим: он контролирует ваше расписание, срывает ваши планы, лишает вас сна, задает тон ситуации.

Лика пишет: . С ума сойти, на какие жертвы идут дети, чтобы нравиться своим родителям...

Лика пишет:Ну, тут всякие крайности бывают. Моя мама никогда меня не ограничивала и не подавляла, а я от этого себя чувствовала очень одинокой, особенно в подростковом возрасте. Только сейчас я поняла, что она (до сих пор) боится давать советы и принимать решения - боится ошибиться и быть в чем-то виноватой. Так что мне приходилось быть взрослой с пеленок...

«Когда у меня появились дети, - сказал один мудрый отец который это понял, - я заметил, что все вокруг убеждены,
что родители должны «создавать» своих детей - активно формировать их характер, а не просто обеспечивать
условия, в которых они могли бы развиваться и расцветать. Как будто никто не понимал, что если дать им любовь
и связь, которые так им необходимы, у них и у самих все получится». Ключ к активации процесса взросления в
том, чтобы удовлетворить потребность ребенка в привязанности. Для того, чтобы воспитать независимость, мы
должны сначала создать зависимость; чтобы запустить индивидуацию, нужно дать ребенку чувство
принадлежности и единства; чтобы помочь ему выделиться, нужно принять на себя ответственность и сохранять
близость с ним. Мы помогаем ребенку отпустить нас, давая ему больше контакта и связи с нами, чем он сам
просит. Если он просит обнять его, обнимите его сильнее, чем он обнимает вас. Мы освобождаем детей, не
заставляя их заслужить нашу любовь, а позволив им найти в ней убежище. Мы помогаем ребенку справиться с
разлукой, когда он идет спать или отправляется в школу, удовлетворяя его потребность в близости. Процесс
взросления парадоксален: зависимость и привязанность поощряют независимость и, в конечном итоге,
отделение. Привязанность - это лоно взросления. Так же, как биологическая утроба матери дает жизнь отдельному
существу в физическом смысле, привязанность дает жизнь независимому существу в смысле психологическом.
После физического рождения, схема развития предполагает создание лона эмоциональной привязанности для
ребенка, из которого он снова родится как автономная личность, способная действовать независимо от импульсов
привязанности. Человеческие существа никогда не перерастут своей потребности в связи с другими людьми, этого
и не нужно, но в жизни зрелых, по настоящему самостоятельных людей эта потребность не доминирует. Чтобы
стать таким независимым существом, потребуется все детство, а в наше время этот процесс длится, по крайней
мере, до конца подросткового возраста, и даже дольше. Мы должны освободить ребенка от переживаний по поводу
привязанности, чтобы он смог продолжать двигаться в соответствии с задуманным природой планом взросления.
Секрет этого в том, чтобы ребенку не пришлось прилагать усилия и «заслуживать» контакт и близость:
мы должны дать ему опору, ориентир. Детям нужно, чтобы их потребности в привязанности были удовлетворены;
только тогда они смогут перебросить свою энергию на индивидуацию процесс становления по- настоящему
независимой личности. Только тогда ребенок сможет свободно и безбоязненно двигаться вперед, расти
эмоционально.

все вокруг убеждены, что родители должны «создавать» своих детей - активно формировать их характер, а не просто обеспечивать
условия, в которых они могли бы развиваться и расцветать. Как будто никто не понимал, что если дать им любовь
и связь, которые так им необходимы, у них и у самих все получится.

Поощряйте зависимость
Когда малыш достаточно подрастет, предложите ему зависеть от вас, протянув руки, как будто хотите поднять его, и ждите реакции. Если его инстинкты привязанности успешно активированы, он ответит, поднимая руки, выражая тем самым желание близости и готовность зависеть. В этом танце привязанности движения обоих участников процесса, родителя и ребенка, интуитивны.
В целом, пригласить малыша к зависимости означает сказать: «Слушай, давай я понесу тебя. Я буду твоими ногами. Ты можешь положиться на меня. Со мной ты будешь в безопасности». Пригласить к зависимости ребенка постарше - значит внушить ребенку, что он может доверять нам, рассчитывать на нас, опереться на нас разрешить нам позаботиться о нем. Он может обратиться к нам за помочью и ожидать от нас поддержки. Мы говорим, что готовы помочь ему и что одобряем его потребность в нас. Но если мы не заручимся перед этим доверием ребенка, мы не добьемся положительных результатов. Это справедливо как для родителей, так и для работников детских учреждений, нянь, учителей, приемных родителей и социальных педагогов. И тут на нашем пути встает модное сегодня увлечение независимостью. Мы можем принять зависимость младенцев от нас, но по окончании периода младенчества нашей первой задачей становится развитие самостоятельности ребенка. Идет ли
речь о том, чтобы наши дети сами одевались, сами ели, занимали себя, развлекали, самостоятельно думали или
решали свои проблемы, суть от этого не меняется; мы стремимся к формированию их независимости - или того, что
мы считаем независимостью. Мы боимся, что поощрять зависимость - значит поощрять регресс вместо развития,
что, если мы дадим зависимости один палец, она проглотит всю руку. Но таким отношением мы не стимулируем
развитие истинной самостоятельности - мы формируем лишь независимость от нас. Зависимость передается группе
ровесников.
Тысячами различных способов мы тянем наших детей к взрослению и подталкиваем к нему, подгоняем их, вместо
того чтобы дать отдохнуть. Мы предпочитаем отталкивать их от нас, а не притягивать. Мы, взрослые, никогда не
смогли бы построить отношения друг с другом, если бы сопротивлялись зависимости. Вы можете себе представить,
как отразились бы на наших ухаживаниях сообщения вроде: «Не ожидай, что я буду помогать тебе с чем-то, что ты
можешь или должен делать самостоятельно»? Сомневаюсь, что такие отношения смогли бы окрепнуть. Ухаживая за
кем-то, мы постоянно повторяем: «Слушай, давай я помогу тебе», «Я сделаю это для тебя», «С радостью сделаю то,
что ты просишь», «Твои проблемы - мои проблемы». Если мы способны на это в отношениях с взрослыми, почему
же мы не можем поощрять зависимость в наших детях, которые действительно нуждаются в опоре и поддержке?
Возможно, нам легче поощрять зависимость взрослых, потому что мы не несем ответственности за их взросление.
Мы не отвечаем за их превращение в независимых людей. В этом состоит суть проблемы: мы берем на себя слишком
много ответственности за достижение зрелости нашими детьми. Мы забыли, что мы не одиноки: природа - наш
союзник. Независимость - это плод созревания; наша задача по воспитанию ребенка заключается в том, чтобы
удовлетворять его потребности в зависимости. Когда мы выполняем нашу работу по удовлетворению истинных
потребностей в зависимости, природа выполняет свою - по стимулированию взросления. Таким же образом, нам не
приходится заботиться о том, чтобы наш ребенок рос физически: нужно просто не забывать его кормить. Упуская из
виду то, что рост, развитие и взросление - это естественные процессы, мы теряем перспективу. Мы начинаем
бояться, что наши дети застрянут на месте и никогда не вырастут. Возможно, мы думаем, что если мы хотя бы немного их не подтолкнем, они никогда не вылетят из гнезда. Люди в этом отношении не похожи на птиц. Чем
больше детей толкают, тем крепче они цепляются - или, если им это не удается, они отправляются в другое гнездо.
Жизнь - это смена времен года. Мы не сможем дождаться весны, если будем сопротивляться зиме; зимой растения
спят, но они зацветут буйным цветом, когда придет весна. Мы не можем достичь независимости, сопротивляясь
зависимости. Только когда все потребности в зависимости будут удовлетворены, начнется движение к истинной
самостоятельности. Сопротивляясь зависимости, мы перекрываем движение к независимости и откладываем ее
наступление. Кажется, мы утратили понимание самых базовых принципов роста. Если бы мы тянули растения вверх,
чтобы заставить их вырасти, мы бы поставили под угрозу корни, которыми они соединяются с землей, а значит, и их
будущее плодородие. Если мы вырвем корни детской привязанности, ребенку придется пересадить их в новые
отношения. Наш отказ поощрять зависимость детей от нас приведет их в руки друг друга.
Подталкивая ребенка к переживанию разделения до того, как он сам будет к этому готов, идет ли речь об
укладывании спать или выходе из дома, мы только вызовем в нем панику и стремление цепляться за нас еще сильнее.
Дети, которым не удается поддерживать близость с родителями, находят им замену. Эту передачу зависимости
очень часто путают с истинной независимостью. Поддерживая такую фальшивую независимость - независимость,
для которой наши дети еще недостаточно созрели - мы способствуем появлению ориентации на ровесников.
Учителя также должны поощрять зависимость. Фактически, именно те педагоги, которые стимулируют зависимость
своих учеников от них, в конечном итоге успешнее всего воспитывают независимость. Вместо того чтобы
подталкивать своих учеников к независимости, настоящий учитель будет щедро предлагать детям свою помощь.
Истинный педагог хочет, чтобы его ученики думали своим умом, но он знает, что дети не смогут этого достичь, если
он будет препятствовать их зависимости или наказывать их за недостаточную зрелость. Его ученики смогут
опереться на него, не чувствуя при этом стыда за свою потребность в поддержке.
Короткого пути к независимости не существует. Единственный путь к независимости лежит через зависимость.
Смирившись с мыслью, что задача сделать наших детей жизнеспособными в качестве самостоятельных существ не
находится полностью в нашей власти - это задача природы - мы сможем легче справляться с нашей частью работы,
которая состоит в том, чтобы поощрять их зависимость.